Каждый наркоман бросает колоться, некоторым это удается при жизни.
Почему я решился взяться за редактирование книги, посвященной одной из сторон деятельности известного не только в Томске, но и далеко за его пределами наркологического "НВ-центра"? Ведь не только же из уважения к просьбе его основания и руководителя А.Ю.Дубровина, моего коллеги по Томской городской Думе! Причины, конечно, гораздо глубже.
С проблемой распространения наркотиков мне пришлось впервые столкнуться двадцать лет назад в Афганистане. Именно там, слова которые приходилось читать только в книгах о гражданской войне или о чужой, очень далекой от нас, жизни, вдруг стали обыденным. "Вчера десантники дивизии Героя Советского Союза генерала А.Е.Слюсаря захватили караван с оружием, боеприпасами и наркотиками"
… "В Термезе при попытке перевести через границу двести граммов героина задержан советский переводчик, таджик по национальности"… "Душманы отчаянно сопротивляются не только из-за своих убеждений. Они ещё перед боем накуриваются всякой дряни". И все-таки эта информация воспринималась как-то отстраненно. Душманы, Пакистан, Афганистан, опиум, гашиш… Что-то нехорошее, но очень уж не наше.
Потом познакомился с "настоящим наркоманом", мальчиком полутора лет, сыном художника Бошарьяра. Ханум-Гуль, его жена, по рисункам Бошарьяра ткала ковры. Работа эта требует внимания и сосредоточенности. И чтобы ребенок не отвлекал, ему вместо соски давали тряпочку с завернутым в нее опийным маком. Мальчик мгновенно засыпал, они и звали его Тарьёком, на фарси-опиумом. "Он же станет наркоманом?" "Обойдется, ин-ш-алла", т.е. по воле Аллаха.
В роль Аллаха в распространении наркотиков на территории России я не очень верю, тут действуют куда более прозаические силы. И в результате примерно каждый десятый гражданин нашей страны - наркоман, каждый пятый школьник в Москве уже попробовал наркотики, за последние десять лет в сорок с лишним раз возросла смертность от наркотиков среди подростков, средний возраст зарегистрированных наркоманов составляет 13-14 лет, в Томске процент наркоманов в три с половиной раза выше, чем по России.
И мне начинает казаться, что наши образованные руководители, депутаты различных уровней, работники правоохранительных органов, педагоги всех видов учебных заведений рассуждают на уровне полуграмотной ткачихи из Кабула - на все воля Божья, авось обойдется. А речь-то идет о сохранении нации, о судьбе Отечества, о нашем будущем, и даже не о том, каким это будущее станет, а о том, имеется оно у России вообще.
Наркомания - неизлечимая страшная болезнь. Увы, лишь немногие понимают это, ещё меньшее число людей пытается что-то сделать. Существует литература - ее не читают, существуют лечебные и профилактические учреждения - к ним относятся едва ли не иронически, существуют многочисленные программы - их не финансируют и не выполняют. Существуют и отчаянно борющиеся одиночки и коллективы, один из них - "НВ-центр".
Не возьмусь оценивать работу центра, его подход к проблеме, практическую деятельность коллектива - это дело специалистов. Но в идеологии так называемой Программы Двенадцати шагов я нашел мысль, мне очень близкую.
Еще сто лет назад великий германский математик Феликс Клейн сказал, что в учебном заведении учат не столько профессора, сколько та аура, та обстановка общения, которая свойственна крепкому коллективу. Общение, взаимообучение, взаимовлияние, то, о чем писали ещё создатели так называемой ланкастерской системы взаимного обучения присуще Программе Двенадцати шагов. Она предполагает обязательное общение людей во многом похожих друг на друга и поэтому хорошо понимающих движения души и поведение каждого. А для такого общения нужна "глубокая и бесстрашная оценка себя и своей жизни с нравственной точки зрения", необходимо "признание перед Богом, собой и каким-либо другим человеком истинной природы наших наблюдений". Резиденты "НВ-центра" попытались сделать эти шаги по Программе, выполнить такую оценку и сделать такие признания в форме коротких рассказов-исповедей. В чем-то эти признания очень похожи, ибо все их авторы больны одинаково, в чем-то они очень отличаются, ибо все их авторы - люди, а одинаковых людей не бывает.
Составители и редактор попытались по возможности сохранить непосредственность языка и стиля рассказчиков, лишь иногда самым осторожным образом поправляя изложение. Насколько нам это удалось - пусть судят другие. Но если хотя бы одного подростка эти откровения удержат от наркотиков, если хотя бы одного взрослого наша книга заставит задуматься над кошмаром происходящего в стране, если хотя бы один из власть имущих попытается что-то сделать для спасения будущего страны, то задача нашей книги будет достигнута.
Лев Пичурин, член корреспондент Академии гуманитарных наук России.Я не знаю к кому обращено это письмо, но кто бы ты ни был: "Привет тебе!" Я хочу написать о месте, в котором я оказался волею Бога. Я наркоман, и только попав сюда, я понял, что я могу жить с этим. Для начала расскажу о том, каким я был до Центра. Не буду мучить вас повествованием о моей жизни с наркотиком на шее. Скажу лишь, что эта была полная деградация. Мое тело, разум были разрушены, а от своего разбитого внутреннего мира я был отдален мощнейшей стеной. Наркотик не может проникнуть в мой дух, т.к. дух от Бога, а наркотик от Дьявола, поэтому он выстроил эту стену, дабы заглушить глас Божий. Но его тихий, приглушенный голос все же дошел до моего разума, и я попал в Центр. Я часто задумываюсь, а что же такого со мной сделали? Как превратили подобие человеческое в уверенного, сильного, верующего человека? Пожалуй, первое и самое главное отличие Центра от любого другого места на земле - это та атмосфера, которая здесь царит. Доверие, теплота, любовь и понимание - вот что так греет меня в этом райском уголке. Попав сюда, я почувствовал, как хорошо быть самим собой, ничего не скрывать, и любить тех, кто тебя окружает! Ведь в ответ я видел то же самое! Меня научили жить в мире с самим собой, научили, как разрушить стену во мне самом. Как все это происходило? Наверное, я не смогу ответить на этот вопрос. Может лишь Бог, ведь это его присутствие рождает все эти лучшие чувства. Могу лишь сказать, что мне не привили тех хороших качеств, которые сейчас есть во мне, и лишь научили найти их. Так же как Господь не приказывает мне, а лишь указывает путь - выбор за мной. Быть мне добрым, честным, смиренным или же злым, лживым, своевольным? Почему я решил сойти с дороги зла? Потому что мне показали, как жить в добре, показали такие же, как я. Я увидел, какое удовольствие можно получить от жизни в мире и согласии с собой и Богом. Тот мир, который создан здесь, олицетворяет все лучшее, что только есть в людях, он обнажает их душевную красоту и побуждает дарить людям добро. И даря его, я получаю в десять раз больше. Чем мы занимаемся в Центре? Мы стараемся проанализировать свою жизнь и найти в ней наши ошибки, никто не говорит мне: "Любить себя это так и так". Нет, мне лишь говорят: "Полюби себя так, как хочешь полюбить жизнь, послушай Бога и доверься ему, не подчинись, а именно доверься". Силы для этого есть в каждом, мне лишь помогают правильно их использовать. Учат переступать через свое я и относиться к людям с любовью. И все это подтверждают те, кто уже научился добру, кто начал жить в добре. А ещё я научился любить то, что я имею, а не иметь то, что я люблю, довольствоваться малым, и быть счастливым. Мне дали огромное количество информации, о том, что же такое зло, и как жить в добре, познавая и смиряясь со злом. Меня научили не бояться жить, а полагаться на силу более могущественную, чем моя собственная. Мне просто подарили жизнь, вернее переродили меня.
Первый раз я попробовал ханку со своим лучшим другом из любопытства. Он тогда ещё не сидел на игле. И мне нравилось когда он ходил уколотый и кипяшился. Через четыре месяца я сел на систему, и мы кололись с ним каждый день по несколько раз. Я на втором курсе бросил учёбу и стал добывать деньги на наркоту всеми правдами и неправдами. Через некоторое время я перекумарил на сухую и устроился на хорошую денежную работу. Два месяца смог проработать, не употребляя. Потом подумал, что смогу колоться в те дни, когда я не работаю, и снова сел на систему. Через некоторое время посадил на иглу подругу. Шли лучшие дни моей наркоманской жизни, стал пропускать занятия в техникуме, потом стал приходить туда только тогда, когда давали стипендию, для того, чтобы отбирать её у других. Нам было классно, и жизнь была в розовом цвете. Это длилось недолго, узнали её родители про наше употребление, сказали моим, а её увезли в Питер лечиться. Я остался один и начал закалываться, не являться на работу, стал жить то у знакомых, то в гостинице. Бросил работу, начал воровать. Лег в больницу с аппендицитом, мне сделали операцию, и на третьи сутки с трубкой в животе поехал за ханкой, на обратном пути попался мусорам. Просидел ночь в РОВД, а утром пришла мать, отмазала меня и увела домой. Я стал колоться так, чтобы не видели родители. Они уходили на работу - я ещё спал, а когда приходил я - они уже спали. Они меня устроили на работу, я проработал лето и ушел. Работа и наркотики несовместимы, и в этом я ещё раз убедился. Дома начались большие проблемы. Отец забирал меня с собой на работу, я оттуда сваливал и ехал колоться. Стал неделями не появляться дома, воровал, обманывал родителей. В марте 1998 года я ушел из дома , захватив с собой золото и новые вещи. Жил на квартире, стал колоться по три - четыре раза в день. Все время уходило на поиск денег. Появились проблемы с милицией. Родители сказали, что когда надоест колоться - придешь. Они узнали обо мне только в августе, когда я прислал письмо, отсидев месяц в тюрьме, там я перекумарил и думал, когда освобожусь через года три - четыре, колоться не буду, и все будет хорошо. Зимой меня осудили и дали условный срок. Первые две недели я пил, а потом снова вернулся к игле. Три месяца покололся, познакомился с трезвыми наркоманами и сейчас нахожусь на трудовой реабилитации, и я трезвый, и мне хорошо.
В раннем возрасте, примерно в тринадцать лет, я попробовал водку. Однажды летом за мной зашли пацаны, предложили мне выпить, я согласился, и мы поехали на озеро. Перед этим я заехал к своей бабушке, взял лодку и сеть, якобы еду на рыбалку. На озере я выпил стопки три и мне стало хорошо. Кайф мне понравился. И с этого момента я стал выпивать по праздникам и выходным. Однажды приехал я с лагеря, увидел своих пацанов в каком-то подвале и мне захотелось иметь свой подвал. Я стал просить отца, чтобы он взял разрешение, через некоторое время он выполнил мою просьбу. С самого начала я с другом хотели сделать там спорткомплекс, даже уже договорились за тренажеры, но у нас не было спонсора. Но мы на этом не остановились и стали делать там ремонт, клеили обои, всё покрасили, сделали домашнюю обстановку. Во время ремонта подвала мы со всеми пацанами нюхали клей "момент", бензин, краску. Потом это всё надоело, и почти все пацаны завязали с этим делом. После ремонта к нам стали приходить старшие ребята, с которыми мы играли в карты в "азо", "покер" на деньги, я часто выигрывал. У меня дома была детская игра "казино", как рулетка, только маленькая. Я принёс её туда и стал на ней зарабатывать деньги. Потом один из старших пацанов предложил накуриться в подвале, я отказался, но потом согласился. И стал я накуриваться и пить водку. Потом этот подвал у нас забрали. Наступила зима, мне тогда было уже четырнадцать - пятнадцать лет. Делать было нечего, и я в очередной раз поехал за "ручником". Хату я не знал, барыгу тоже. Какой-то левый пацан показал нам квартиру, и я пошёл туда, мне сразу же продали. И я поехал домой, решил продать, и у меня получилось, ещё попробовал с недельку. Потом дал пацанам, потом развозил по крупным (для меня) точкам, где в три дня уходил коробок ручники. Товар барыга давала мне под реализацию, она мне доверяла. Гашиш всегда был дешевый и хороший. В 1998 году в конце лета, я чисто случайно попробовал героин и сразу же подсел на него. Употреблял я недолго, семь месяцев. После чего мои родители узнали и положили меня в наркологическую больницу. Там я узнал про центр. Туда я поехал из-за того, что не хотел ходить в школу. Когда я приехал, я не знал ни о какой программе, и мне было всё равно. Потом за месяц упорной работы я понял, что только это мне и надо. В центре я читал программные книги, готовил лекции, работал по программе. Когда подошло окончание моей реабилитации в центре, я продолжил реабилитацию в Доме на полпути (ДПП). В дальнейшем хочу идти учиться. И прожить долгую и счастливую жизнь.
Меня зовут Даша. Я с детства была очень привлекательной девчонкой и у меня было много приятелей. Иногда я выпивала на праздниках. В школе и институте училась хорошо. На капустнике попробовала анашу, сначала меня порывало на беспредельный смех, потом мы с девчонками выпили шампанского. Когда я села в такси, я почувствовала чей-то взгляд и поняла, что это водитель. Мне стало страшно, я накрутила себе до того, что у меня случилась истерика. Очнулась в больнице в ужасном состоянии. Ко мне приехала мама, я боялась ей что-либо рассказать и поэтому несла ахинею. Позже я устроилась на работу, секретарем и познакомилась с парнем, он был простой программист . Вскоре мы поженились и стали жить в отдельной квартире, которую мне купил отец. Сначала всё было хорошо, но потом мы стали ссориться, ему не нравилось всё, что я делала, ему не нравилась я. Когда он ушел и сказал, что больше не придет, я прождала целый день, а затем позвонила подругам и мы напились. Так продолжалось несколько дней, но я чувствовала себя грустно, одиноко, просто покинутой. Пыталась искать его. Одна из подруг, когда мы остались одни, предложила мне занюхать дорожку героина, я согласилась, так я стала утопать в этом болоте. Каждый день я просыпалась, давала подруге деньги или вещи и она приносила дозу. Постепенно я начала колоться, но продолжала ходить на работу. Сначала все думали, что я заболела, но потом узнали. Просто я украла деньги, и из меня вынули душу. Родители меня не беспокоили, просто звонили, а я говорила, что все нормально. Потом я обменяла телефон на наркотик. Через два дня пришел отец с мужем. Когда я открыла дверь они были в шоке - голые стены и оборванные наркоманы на кухне. Они всех выгнали, а меня насильно положили в больницу. В больнице когда мне стало лучше, ко мне пришёл мужчина и стал рассказывать мне об Анонимных Наркоманах(АН). Сначала я смотрела на него, как на дурачка, а потом стала что-то понимать. Он позвал меня на группу. Я была ошарашена честностью и откровенностью других наркоманов. На меня это произвело огромное впечатление. Я пошла во второй, третий, четвертый раз, стала открывать для себя что- то новое, увидела новый путь в жизни, сменила друзей, стала жить с мужем, ходить на группы работать по Шагам. Сегодня я трезвая. Спасибо!
Наркотики впервые я попробовал в 1993 году, попробовал ради интереса и за компанию. В то время я и мои пацаны считали, что в жизни нужно вкусить все. Наркотики были в диковинку и употреблять их считалось круто. Сначала был калипсол, потом ханка. Проба затянулась на пять лет. Втягивался постепенно и был твердо уверен, что в любой момент завяжу, но коварная зависимость делала свое черное дело: я деградировал, начались проблемы со здоровьем (гепатиты), милицией и т.д. Мои родители и родители пацана-соигольника решили отправить нас на север области в тайгу. Не видя другого выхода, мы с пацаном согласились. Полгода мы прожили на заимке. Прекрасное было время! 100-процентная трезвость, дикая природа и мы - "робинзоны". Зима заставила родителей забрать нас в город. В городе я пять месяцев был абсолютно "сух", затем разрешил себе немного алкоголя и ушел в крутой двухмесячный запой. На исходе запоя я стал успокаиваться, и в один прекрасный июньский день прозвучало мое "да" и понеслось... Наркота, наркота, наркота... Смерть матери потрясла меня так сильно, что первой мыслью было желание уйти вслед за ней. Я бесконечно винил себя за ее смерть. Шансов ни на прощение, ни на пощаду я себе не оставлял. Наркотики глушили мою боль, оставляя голову трезвой, сознание вновь и вновь казнило меня. Право выбора оставалось за мной: закрыться (тюрьма), зарыться (могила) и выздоравливать. Я снова и снова выбирал выздоровление, но как?! Каким образом?! Я не видел выхода и готов был сойти с ума, как вдруг... Не знаю, случайность ли это или моя любимая мама с того света мне помогла, но со своей проблемой я попадаю в реабилитационный центр. Два месяца я интенсивно работаю по Программе, затем настойчиво прошусь в Дом на полпути. "ДПП " - это нечто большее, чем просто место для временного проживания. Это друзья, работа, группы... Свободного времени совсем нет. По выходным я работаю консультантом в центре, стараюсь таким же пацанам как я донести смысл Программы и привлекательность трезвого образа жизни. Сейчас у меня шесть месяцев трезвости. Шесть месяцев ежедневной борьбы с Желанием. Я знаю, что эта борьба будет продолжаться всю жизнь и это меня не смущает. Я сегодня трезв и благодарен всем людям, которые мне в этом помогают.
Я росла в полноценной семье, жили мы в вчетвером: мама, папа, брат и я. В садик я не ходила, и уже с детства была самостоятельным, ребенком. Меня оставляли одну дома и не боялись, что что-то может со мной случиться. В школу пошла в семь лет в 1985 г., училась средне, т.к. была неусидчивым ребенком. В конце пятого класса я попробовала сигареты, год курила, баловалась. А в шестом классе начала курить взатяжку. Зимой этого же года я ходила на городскую горку, прогуливала уроки, там в первый раз попала в милицию, с подружками сняли норковую шапку. В школе отношение изменились, ребята ставили меня в авторитет, а учителя не взлюбили меня и выжили из школы. Я пошла учиться в другую. В седьмом классе в своем микрорайоне я познакомилась с пацанами, которые были постарше меня, я их наверно сама искала, т.к. я уже не могла общаться со своими сверстниками. Мы начали курить анашу, а они, помимо этого, кололись. В 1992 году я пошла в восьмой класс, все также общаясь с ними, мы пили, курили траву. Мне такая жизнь нравилась, я считала, что все круто, не ночевала дома, ночевала у пацана, когда у него мама уходила в ночь на дежурство. Мы все собирались у него, кто-то кололся, кто-то пил, и мне стало интересно попробовать чего-то большего. Я захотела уколоться. Через несколько дней ко мне зашел мальчик и позвал в подъезд. Достал раствор, я сперва испугалась, но потом укололась. Два года я кололась редко, а потом я уже села на систему, появились новые друзья, мы стали с ними колоться. Воровали они, были карманниками, мне все это нравилось. Нашла у родителей три тысячи долларов и все их проколола, появилось ещё больше друзей, среди них у меня появился друг на три года младше меня, тоже наркоман. За это время я уже поменяла не одну школу, с родителями стали портиться отношения. В марте 1995 года я решила со всем этим завязать, уже устала от всего, рассказала папе, он мне помог, друзей всех выгнала. Перекумарила дома на сухую. Уехала отдыхать. Когда приехала, пошла на рынок покупать себе шляпку. Там работали наперсточники, среди них был Андрей, мы познакомились и стали встречаться каждый день. Про наркотики я стала забывать, а в конце года стали с ним ездить на кислотные дискотеки, покупали экстазе, скорость и танцевали. Мне это очень нравилось. В конце года, в ноябре, мы попробовали с ним героин, нас было человек десять, кто первый стал употреблять героин в нашем городе. Новый 1996 год прошел с героином. Мне этот кайф очень нравился, да и напомнил ханку. В это время стала больше общаться с братом, и ему дала попробовать. В феврале 1996 мы с Андреем перекумарили, но прошла неделя, я стала дальше употреблять, но уже колоться, и с братом. Кололась за Андрея деньги, он все же меня не бросал, не знаю почему. Проколола все его деньги которые он оставлял у меня на военный билет. Год спустя или чуть больше он перестал давать деньги, мы стали все тащить из дома. Несколько раз увозили лечиться нас с братом в другие города, кодировали, но все было бесполезно. Куда бы мы не приезжали, везде находили себе друзей. Прокололи все свои вещи, все золото. Родители не знали, что с нами делать, винили во всем меня за братика. Так мы кололись почти три с половиной года. Я устала от такой жизни, просила о помощи, мне помогали родители, но потом все начиналось заново. Отношения вообще испортились, забирали ключи от квартиры. Всех моих друзей посадили, подруги сидят. Очень много знакомых, соигольников, умерло. Несколько раз сама хотела покончить жизнь, но я боялась смерти. Стала жестокой, маму стала обижать, поднимать на нее руку, было все безразлично, друзей за все это время у меня не стало. Остались с братом вдвоем, и продолжали колоться. В 1999 году папа ещё дал мне один шанс, дал денег, мама меня привезла в центр. Сейчас я нахожусь в Томске, первый раз здесь услышала про Программу. Я благодарна высшей силе, что я здесь, а главное, я трезвая, скоро первый этап реабилитации у меня закончится, и я пойду в коммуну. Я очень много потеряла в жизни, не только друзей, но и те отношения, какие были раньше с родителями. Я хочу сказать тем, кто ещё не пробовал этого кайфа, не надо пробовать. Живите, наслаждайтесь трезвой жизнью, она так прекрасна, ждите кайф от трезвой жизни. Я раньше говорила, что когда захочу, тогда и брошу, но этого не получилось, все сильнее и сильнее меня затягивало это болото. Я наркоманка. Я наркоманка на всю жизнь, это болезнь, я знаю этот кайф. Я прошу Бога дать мне сил. Дай Бог вам разума и мудрости живите и наслаждайтесь жизнью. И не говорите себе, что в жизни надо все попробовать.
В двенадцать лет в наш класс пришел новый ученик. После уроков мы с пацанами пошли с ним погулять по городу, и из разговора с ним узнали, что у него есть с собой трава. Зашли в подъезд и решили попробовать. В то время я не задумывался, к чему всё это может привести, я просто накурился, и мне с первого раза очень сильно понравилось это состояние. С того момента я начал частенько употреблять алкоголь и курить траву. Затем, в четырнадцать лет, я познакомился с пацанами, которые употребляли ханку. Мне с ними почему-то сильно понравилось проводить время, я даже перестал общаться со старыми друзьями. Я постоянно видел их вмазанными, но сам не хотел пробовать ханку. Но уже через несколько лет я решил испытать кайф от ханки, мне тогда было семнадцать лет. Это был теплый весенний день, мы съездили за ханкой, сварили у одного из них дома, и я вмазался, с самого первого раза мне понравилось. Когда я укололся, я думал, что это мой первый и последний укол. Но через две недели я укололся второй раз и после этого раза я ещё больше полюбил ханку и начал колоться постоянно. Я думал, что в любой момент смогу бросить и просто делал то, что мне нравилось. Но вскоре я стал замечать, что мне не интересно уже жить без ханки, но я не думал, что могу присесть на иглу. Однако через какое-то время я не стал колоться и просто накурился. Вечером я почувствовал непонятное состояние. Мне сильно хотелось уколоться, меня бросало то в жар, то в холод, мне стало очень плохо и я понял, что начал кумарить. Я сел в мотор и поехал за ханкой, так я прокололся ещё три месяца, потом решил бросить и поехал к бабушке. Там я почувствовал всю прелесть кумара, после этого я твердо решил больше не колоться. Но через некоторое время я начал снова, и так продолжалось постоянно, я бросал и снова начинал. Переболел гепатитом. Поступал несколько раз в институт и бросал. Начались постоянные проблемы с родителями. И как-то раз я ехал с отцом в машине и решил поехать в реабилитационный центр, где меня познакомили с Двенадцатишаговой программой, и я прошёл курс реабилитации в центре. В центре я наконец-то понял, что я не один в этом мире, есть такие же люди, которые хотят выздоравливать и помогают и поддерживают друг друга. Я стал выздоравливать вместе с ними. Теперь я прохожу трудовую реабилитацию и скоро у меня четыре месяца трезвости.
С детства я был избалованным ребенком. Росли мы вдвоем с сестрой, отца у нас не было. Родители развелись, когда мне было четыре года. В школе я учился плохо, не хотел учиться, всегда меня тянуло на плохое. Когда я стал учиться в восьмом классе, я впервые попробовал анашу, мне предложил мой одноклассник-наркоман. Я не стал отказываться потому, что хотел испытать так называемый кайф, с первого раза я, конечно, ничего не понял, были головные боли и чихание. Потом, уже в начале девятого класса, я уже стал вплотную укуриваться и продавал. В конце девятого класса я уже попробовал героин, мне понравилось. Я стал подкалываться. Все деньги, заработанные на торговле анашой, я спускал на героин, иногда менял анашу на героин. Потом я уехал к бабушке, там не было никаких наркотиков, кроме анаши, может и были, ну я не знал, где их купить. Вообще я был травокуром, каждый день мы накуривались, делали "манагу", т. е. молоко с травой. Потом, когда я уехал назад к себе в Норильск, я с бывшим одноклассником, который меня первый раз поднакурил, укололся ханкой, ощущения были непередаваемые, мне ханка больше понравилась, чем героин. Потом я уже сам начал бегать к нему, чтобы уколоться, но он меня предупреждал, что подсяду на иглу, потом не слезу, я на это не обращал внимание. Потом мы уже вплотную с ним скорефанились потому, что были общие интересы. Он меня познакомил с наркоманами, ну и вообще нас было всегда четверо, не сказать чтобы мы были всегда дружны и честны, сами понимаете, почему. Потом я как-то пришёл уделанный до соплей домой, мама меня спалила, что я был уколотый, она нашла у меня в кармане шприц, попыталась со мной говорить, но я уходил от разговора, всегда говорил, что это неправда. Потом, когда я подсел на систему, я добывал деньги разными способами, иногда мать давала, иногда продавал свои вещи. Грабил, воровал, ну и т.п. Во всех моих грешных делах мне помогал Бог, не знаю, может быть просто везение. Потом мама поняла, что я наркоман, т.е. она знала это давно, она видела, что со мной творится. Мама мне предложила лечь в наркологию, я не стал долго ломаться и согласился. В наркологии я провёл два месяца, и каждый день из этих двух месяцев я думал о дозе. Когда я вышел с наркологии, я в первый же день нашёл денег на дозу и укололся, а потом ещё и напился, в общем, я пришел домой в ауте. Мама расплакалась, я её залечил, что я только выпил, а наркотики не употреблял, не знаю, поверила она мне или нет. Потом я два дня не кололся. На третий день ко мне пришёл мой друг-соигольник, мы сидели, разговаривали, и у меня появилось желание уколоться. Мы договорились с одним пацаном, чтобы он зашёл ко мне, якобы за долгом. Когда он зашёл, мама испугалась. Я ей сказал, что ещё должен восемьсот рублей. Мама дала мне эти деньги, я как будто отдал, а сам проколол их. Потом я встретил своих старых друзей, с которыми начинал, и я опять подсел на систему. Мы воровали, если честно, то перед воровством у меня не тряслись руки, скорее у меня был азарт, чем страх, ну, конечно, я раньше боялся, а потом как-то и не задумывался, главное было украсть, продать, и уделаться. Так бы оно и было дальше, пока из нашей компании посадили одного, потом второго. Как я уже говорил нас было четыре, а осталось двое. У нас было много соигольников. Друзей у меня, можно сказать, не было, только один, с которым мы остались в вдвоем. Мои одноклассники бывшие знали, что я наркоман. Они стали заходить ко мне, чтобы я им взял наркотики, иногда я их кидал потому, что мне было все равно. Потом у нас были квартирные кражи, нас поймали, верней, не поймали, а кто -то сдал. Когда нас привезли в милицию, я был на кумарах, они крутили нас, били, но я стоял на своем, а мой подельщик, он тоже был на кумарах, за дозу рассказал всё, что мы делали вообще. Когда он всё рассказал, они его избили до полусмерти, и так и не дали ему обещанного. Ну что, он молодец, в том что он взял все на себя, а меня отпустили на четвертые сутки. Меня отпустили, я сразу пришёл домой. Мама знала, где я находился, она понимала что я опять употребляю наркотики, я этого и не стал скрывать. Попросил у нее денег на наркотики, она сначала отказала, а потом я все-таки выкружил у неё денег и укололся. Моего соигольника посадили, мне его очень жаль, и я думаю, что он молодец, что меня не потопил вместе с собой. Он писал мне письма, я понимал, что ему там плохо, особенно наркоману. Через два дня умер от передозировки мой лучший друг. Я задумался, мне было жаль его, он мне был как брат, можно сказать, с ним умер и кусочек меня. Потом я решил, что брошу наркотики, в итоге у меня ничего не получилось, я стал колоться со своими одноклассниками. Не сказал бы, что у нас была дружба, просто мы вместе кололись, потом одного из моих соигольников тоже посадили. У меня была депрессия по поводу своих друзей, я понял, что это может случиться и со мной. И у меня было отвращение ко всему миру, и я решил передохнуть. У меня было много наркотиков, я сварил три весовых грамма, я бы ушёл в мир иной, если бы меня не откачали. Очнулся я в реанимации. Вышел, покололся неделю и решил ещё раз лечь в наркологию, пролежал десять дней, вышел, и также, как и в первый раз укололся сразу. У меня был знакомый барыга, он всегда был со мной дружелюбный, хотя ему было тридцать пять, а мне шестнадцать, он мне всегда говорил, бросай, будешь такой, какой я, показывал мне на ногах гангрены, говорил, что у меня будет тоже самое, наверное, он меня хотел напугать. В итоге он умер от передозировки. Я был уже в депрессии, я не знал, что мне делать, все кто меня окружал, или передозировка или тюрьма. У меня не осталось ни друзей, ни соигольников, и я понял что может быть Господь не хочет, чтобы у меня была искалеченная жизнь, или смерть. Потом, как-то раз мама мне сказала про Томский центр, объяснила, примерно, что это. Я согласился, так как желал избавиться от химической зависимости. Мы приехали в центр, мне здесь очень нравится. Если мой рассказ будет прочитан, и он кому-нибудь поможет освободиться от Дьявола, и поверить в Бога, это только будет лучше для вас.
С наркоманами в своей жизни я встречался довольно редко. Для меня наркоман-это явление, связанное со шприцами, наркотиками, таблетками и обворованными родственниками. Первая встреча произошла в психбольнице, где я лечился от алкоголизма. Сидя как-то на лавочке, разговорился с одним пациентом (я думал, он тоже алкоголик). Мой собеседник был худощав, с какими-то пустыми, бесцветными глазами. Я поинтересовался тем, сколько же времени он был в последнем запое, что так высох. Он посмотрел на меня как-то странно и, беззубо улыбнувшись, сказал, что он не пьет, а колется. Годы были семидесятые, и мне жутко интересно было его слушать. Поразило то, что выглядел он лет на тридцать старше своего возраста. В заключение своей исповеди он спокойно мне сказал, что планов никаких на будущее не строит, т.к. будущего у него нет, и жить ему осталось от силы пару месяцев. Я с ужасом смотрел в его пустые глаза, озноб пробежал по всему телу от осознания присутствия рядом смерти. Время показало, что парень в своих прогнозах не ошибался. Со мной по соседству жил мой знакомый. Пил он сильно, запои длились по одной -две недели. Однажды он попросил у меня димедрол, сказал, что часто болит голова. Ничего не подозревая, я дал ему стандарт. Спустя примерно месяц, я пошел в подвал за картошкой. У него в сарае горел свет и дверь была открыта. Я подошел. В нос ударил запах уксуса. Поздоровались. На плитке он что-то варил в чашке. На мое предложение о выпивке он ответил отказом и пояснил, что сейчас не пьет, а колется и получает от этого гораздо большее удовольствие. В дальнейшем я частенько видел его, то в стельку пьяным, то сидящим в позе кучера на скамейке у дома. Через полтора месяца его не стало. Ближе с наркоманами я познакомился в Центре, где проходил реабилитацию. Я поразился тому, что все они молодые (семнадцать-двадцать один). По своей воле попавших в реабилитацию единицы. Практически у всех криминальное прошлое. Их семьи представляют все слои нашего общества, от рабочих до управленцев государственного уровня, от семей с весьма скромным достатком до семей миллионеров. Я с большим интересом наблюдал за тем, как ребята изменялись в процессе реабилитации, как наркоман постепенно превращался в полноправного резидента, а затем в нормального, ответственного за свою жизнь взрослого человека. Центр исключает какие-либо контакты с внешним миром, таким образом давая возможность покопаться в себе, выяснить для себя то, что ты есть на самом деле и какой жизненный путь в дальнейшем тебе избрать: идти по проторенной наркоманской дорожке, которая неизбежно приведет тебя к могиле или встать на путь здравомыслия и выздоровления, начав новую жизнь. В течение первых двух недель резиденты (в том числе и я) не понимают смысла методики работы Центра. Убивает отсутствие лекарств и общепринятых процедур. Занятия с раннего утра до позднего вечера. С третьей - четвертой недели начинаешь что-то понимать. Переосмысливая, перелопачивая прошлую жизнь, улучшая себя путем принудительной работы над собой, ежедневно делаешь маленькие шаги к жизни новой, трезвой, полной радости и свободы творчества. Дается это крайне трудно. Не все выдерживают. Большую помощь в выздоровлении оказывает групповое сознание. Это и поддержка в первые дни, и советник-консультант в дальнейшем. В Центре тебя учат: "Право выбора всегда твое, но и ответственность за этот выбор тоже на тебе." Полная самостоятельность вне зависимости от возраста. И я видел чудеса, которые творила эта самостоятельность, чудеса сказочных превращений сопливых, прожженных и дерганых наркоманов в рассудительных, приятных в общении молодых людей. И я благодарю Природу, Бога, как я его понимаю, за тот шанс, который мне и этим ребятам предоставлен.
Моя история обычна, как и у всех наркоманов. Сначала было спиртное, в дополнение к нему стали анаша и таблетки. Мне просто хотелось стать взрослой. Так движение продолжалось недолго, месяца два. Как-то в прекрасный зимний вечер, после распитой бутылки водки и пущенного по кругу косяка, мы пошли на дискотеку. Мне было хорошо, я вела себя полностью раскованно, и тут появился высокий парень, вся одежда у него была черная, легкая походка, в глазах туман, мне он понравился. Танцуя медленный танец, он предложил проводить меня до дома, я согласилась. С того дня всё и началось. У нас были очень хорошие отношения, все было классно, но что-то мешало, его подозрительные друзья, пропитанные запахом уксусного ангидрида вещи , меня это насторожило. Как-то одна наша общая знакомая сказала мне: "Зачем ты связалась с наркоманом ?" Я ей не поверила, но факт есть факт. Наши отношения стали портиться. Виною этому была она, игла. Мне стало ужасно интересно, что в том тёмном мире есть хорошего, когда ты теряешь человека, к которому не равнодушен. Я много раз просила его сделать мне укол, а он со слезами выгонял меня из квартиры. У меня была одна знакомая, которая в то время уже сидела на игле, она была немного старше меня. Мы встретились, и я её уговорила. Тогда у меня были деньги, мы сразу пошли, и она купила ханки. Светлая кухня, белый стол, на котором лежали шприцы и этот запах уксуса, раствор светло-коричневого цвета. Нас было трое, Ольга, её брат и я. Они укололись первые, потом укололи меня. Я почувствовала эту волну, мне стало страшно, и я ушла в глубокий сон. Это была передозировка. Ольга меня откачала, мне было плохо, только на следующий день я почувствовала этот кайф, когда тебе на всех наплевать, ты живёшь только в свое удовольствие. И я поняла, что вот это моё и мне ничего и никто не нужен. Я рассказала своему другу о том, что я была не права насчёт наркотиков, что это здорово. После этого мы стали колоться вместе. Финансовых проблем у меня не было, деньги давали мне родители. В то время я кололась каждый день по несколько раз, не осознавая, что уже стала зависимой. Я помню, я не укололась утром и почувствовала легкое недомогание. Старые наркоманы мне сказали, что скоро я пополню их ряды. С моим другом случился несчастный случай, ему нечаянно прострелили голову. Я стала колоться еще сильней и больше, появились ещё более сильные наркотики. Родители узнали, с деньгами начались проблемы, я стала воровать, обманывать, кидать своих друзей, которые были независимые. Близкие пытались как-то вылечить меня, закрывали дома, увозили, но я не прекращала колоться. Уходила из дома, они меня возвращали. И всё мое лечение начиналось заново. В течение трех лет у меня продолжалось борьба с близкими, а у них - с наркотиками. Лето 1998 года стало переломным в моей жизни, я согласилась на лечение, меня привезли в Томск, но и здесь несколько дней я кололась. Мне сняли ломку. Я полностью физически была независима, но мысли о наркотиках с каждым днём становились сильней. Так я продержалась месяц, но после я заново стала колоться. Я хотела с умом, а получилось как всегда, присела. Незнакомый город, но и в Томске я стала такой стрёмной наркоманкой. Через два месяца приехал мой отец, он выцепил меня и положил в психушку. Я пролежала месяц, мне казалось, что я умней всех. Там я не кололась ни разу, не потому, что я не хотела, мне было некогда, я была очень сильно напичкана таблетками. Ко мне приехала мама, навестить меня. Она предложила мне посетить какой-то "НВ-центр", я согласилась. Я помню теплые стены комнаты, передо мной сидит красивая улыбающаяся женщина, смотрит мне в глаза. И я тогда сразу себе сказала: уехала с психи, попала в местечко ещё покруче. Моей матери сказали, что возьмем её через неделю, а пока ведите обратно в психушку. Прошла неделя. Я заехала в "НВ-центр". Отошла от таблеток, стала заниматься по Двенадцатишаговой программе. Там я пролежала три с половиной месяца, и во мне стало зарождаться желание жить трезво. После окончания курса реабилитации, мысль сделать последний укол не давала мне покоя. Я укололась, моя колка продолжалась два месяца с перерывами, но я не прекращала ходить на группы, я все ровно пыталась тянуться за выздоравливающими наркоманами. Прошло четыре месяца, сейчас у меня три месяца трезвости, я только сейчас приняла Двенадцатишаговую программу. И славу Богу, я сейчас трезвая. Проживаю в коммуне с братцами по разуму. И пытаюсь найти свой кайф в трезвой жизни. Я много потеряла, но не жалею того времени. Сейчас я действительно начала ценить каждый день в своей сегодняшней жизни.
Жил-был Вася. Он был душа компании, сильный, смелый, находчивый, весёлый. Но в душе он постоянно переживал за себя. Когда в школе он увидел, как выпивают старшие, он подбил друзей на пьянку. Вася всегда чувствовал своё превосходство над друзьями и одноклассниками. Поэтому он старался переплюнуть своих знакомых в количестве выпитого. Как-то раз у него болел зуб, он вышел во двор и пожаловался взрослым ребятам. Они просто дали ему косячок. Вася стал курить, и зуб прошёл. Он стал приходить к ребятам, чтобы получить этот кайф. В тот момент у него и так были проблемы с учёбой и дома. Отец постоянно порол его ремнем за курево, пьяного он его не видел, поэтому стал разрешать ему на праздниках немного пива или вина. Но Васе уже очень сильно нравилось быть обкуренным и пьяным. Он испытывал столько удовольствия от нетрезвого состояния, что стал воровать у родителей деньги. Его чувство превосходства постоянно росло, он стал очень часто проявлять эгоизм. Когда он познакомился с пацанами, которые занимались грабежами и кражами, он захотел перепрыгнуть их, доказать им свою всевозможность. Тут же, буквально через месяц, у него был первый привод в милицию за соучастие в грабеже, но родители его отмазали. В милиции его сильно избили, и до него дошло, что грабить чужих людей очень опасно, а свои в милицию не сдадут. Наступило лето, и он стал каждый день пить вино, курить анашу, развлекаться с девушками и грабить родителей. Сначала незаметно, время от времени заглядывая своей матери в сумку. Хотя его наказывали, он не останавливался и продолжал это делать. Когда Васе сказали друзья, что попробовали колоться, он очень удивился, он с детства знал, что кто колется - это наркоманы, они ужасно выглядят, его это пугало. Когда через неделю друзья спросили у него денег, он не отказал, а позже ему стало любопытно, и он пошёл с ними и укололся. Вася испытал такой кайф, что стал употреблять каждый день. Все его деньги уходили на ханку, он забыл, что такое анаша и алкоголь. Однажды к вечеру, он заметил, что чувствует недомогание, у него непроизвольно слезились глаза и текли сопли. Денег не было, он долго метался по квартире, звонил друзьям, но обломался. Тогда он продал свою цепочку. Вася все время говорил, что его не закумарит, но тут он удостоверился в обратном. Его доза выросла во много-много раз, он проколол все свои и не свои вещи. Родители поместили его в лечебницу. Через две недели он вышел и стал говорить родителям, что вылечился. Но продержался всего месяц, начал употреблять героин, через полгода не рассчитал дозу и умер.
Хрупкая, нежная, изящная, как статуэтка. Милое пикантное лицо, умные глаза, шарм и море обаяния. Несомненный талант парикмахера - весь районный центр стремился навести красоту у Зои. Отдельная однокомнатная квартира, очень уютная, со вкусом и любовью обжитая. Свой собственный неповторимый стиль, который она создавала сама, связав или сшив себе какую-нибудь оригинальную вещицу. И двадцать один год, жизнь только начинается. Много, очень много друзей - приятелей и благодарных клиенток. Приглашение в гости и небольшие презенты в виде шоколадки и бутылочки незатейливого вина. Как-то незаметно все началось, но очень быстро нарастало и менялось. Вино заменилось водкой, а компания приятельниц - на грубых, дико ржущих парней. Всё чаще и чаще у Зои нельзя было подстричься. И не потому, что очередь, просто она не могла, руки не слушались. Дрожь, похмелье. Чтобы как-то привести себя в порядок с утра стала "лечиться", но очень скоро потеряла норму "утреннего лекарства" и тогда пропускала работу. Женщины в коллективе любили и жалели её, всячески затирали глаза начальству и подменяли её на работе. Разговоры по душам и наставления вызывали с её стороны агрессию, но пришёл конец и этому. Зойку уволили. Работы не стало, но она особо никуда и не стремилась. Её угощали приятели, почти каждый из которых старался напоить её до бесчувственного состояния и затащить в постель. Трезвая Зойка была очень принципиальна. Начался кошмар. Утром с глубокого похмелья она горько плакала, но ничего не могла с собой поделать - очень хотелось выпить. Забыты были шитье и вязание, уютная некогда квартира все больше стала напоминать притон. Мать, не зная, что с ней делать, силой увезла её в деревню и заставила работать на ферме. Уже не изящная, а худая и изможденная Зойка ежедневно поддерживала компанию скотников, распивая с ними в лучшем случае самогон. В отчаянии мать отступилась. Зойка плюнула на все и вернулась домой. И опять калейдоскоп мужиков-мужланов и беспробудное пьянство. Она уже давно не красилась по утрам, одежда была очень старенькой и заношенной и неловкие попытки изобразить стиль ещё больше рвали сердце при виде её. Худая с валившимися глазами, пересохшими, потрескавшимися губами. Блуждающий взгляд дикого, затравленного зверька. Где ты Зойка? Жива ли ещё?
Было теплое апрельское утро. Алик как всегда с утра пошёл в спортивный зал, там уже его ждали друзья. По дороге он зашёл в магазин, купил бутылку пива и двинулся дальше. В зале уже сидели Игорь и Дима. Заниматься было лень. Очень болела голова, тошнило, после прошлой ночи тряслись руки. Ночью друзья хорошо развлеклись, было много вина, водки, пива, было много дури. Девочки, которых они забрали с собой, оказались на высоте. Алик выпил пива и ему стало немного легче. Он все же решил позаниматься, у него на сегодняшний день были совсем другие планы. Ребята начали говорить Алику, что работать сегодня невозможно, нужно похмелиться, вымыться, а там уже и дела пойдут. Алик был в их бригаде старшим и поэтому разрешил Игорю и Диме сегодня расслабиться. Ребятки поехали опохмеляться, а Алик, вспотевший и уставший, принял душ и отправился домой. Пить ему сегодня больше не хотелось, он решил провести вечер с любимой девушкой. Ольга была рада услышать голос Алика, она, конечно же, согласилась придти сегодня к нему вечером. Как только Алик положил трубку, раздался телефонный звонок - это был Игорь. Он уже был изрядно пьян и не контролировал себя. Из его слов Алик понял, что на ребят наехал кто-то из приезжих, они просили его, чтоб он приехал в кабак. Алик, рассерженный и разгневанный, приехал в кабак. Но оказалось, что на ребят никто не наезжал, они просто решили пошутить. Как они потом сказали Алику, проверить его на гниль. Алика охватил гнев, он налил себе стакан водки и залпом осушил его. Дима протянул Алику косяк, затянувшись сладковатым дымком, он улетел. Обида прошла, теперь он был наравне с ребятами. Приятно кружилась голова и почему-то хотелось спать. За соседнем столиком друзья увидели одиноко сидевшую симпатичную девушку. Она уже несколько раз поглядывала в их сторону. Дима решил пригласить её за свой столик, она не отказалась. Но на предложенный им большой фужер с шампанским отрицательно покачала головой. Зато она сильно накурилась с ними. Катя оказалась очень веселой, общительной девушкой. Время подходило к полуночи, когда Алик, накачавшись, уже не мог говорить, ребята решили поехать к нему и продолжить вечер там. Катю они взяли с собой. Как только Алик перешагнул порог своей квартиры, он сразу повалился на пол. Игорь и Дима подняли его и уложили в постель. Квартира была в распоряжении гостей. Они чувствовали себя как дома, ведь они здесь были не первый раз . Было уже далеко за полночь, когда ребята, полностью потеряли контроль над собой и начали наезжать на Катю. В первый момент она пыталась дать заднюю, но было уже поздно! Игорь и Дима были как одержимые. Девушка поняла, что сопротивляться бесполезно. Они изнасиловали её. Катя почти не кричала, да и что толку. Ничего не подозревая, в соседней комнате спал Алик, он даже не помнил как он пришёл домой. Когда под утро Игорь и Дима заснули, Катя избитая, в рваной одежде, выбралась из квартиры. Они не слышали как щелкнул дверной замок. Они и себя-то не помнили, не говоря уже о том, что они делали и где находятся. А часов в десять утра в квартиру позвонили. Долго никто не подходил к двери. Алик проснулся от настырного звонка. Нестерпимо болела голова, в горле пересохло. Выругавшись, Алик посмотрел на часы и пошёл к двери. По дороге он увидел ботинки и куртки своих друзей, попытался вспомнить как он попал домой, и почему ребята здесь. Когда он открыл дверь, он на миг, как ему тогда показалось, протрезвел. На пороге стояли менты. На руках Алика замкнулись браслеты. Ничего не понимая, он пытался вспомнить предыдущий вечер. Менты быстро ворвались в квартиру и разбудили ничего не подозревающих, спящих и ещё пьяных ребят. В милиции на столе у опера они увидели заявление Кати об изнасиловании. Им было предъявлено обвинение по ст. 117 УК РСФСР. Когда Алик понял, что доказывать, будто он не притрагивался к Кате, бесполезно, он решил взять все на себя - ведь все произошло в его квартире. Алик был тогда старше всех. Суд приговорил Алика к одинадцати годам строгого режима. Игорю и Диме дали по пять лет общего режима. Алику тогда было всего двадцать лет. На улице вовсю бушевала весна. А он ехал по этапу в дальний сибирский захолустный город. Жизнь на зоне была совсем не такой, как он себе её представлял. Потекли бесконечные долгие дни, дни борьбы за жизнь. По своей натуре Алик был сильным человеком. Поэтому люди, которые пытались его под себя подломать, оказались ни с чем. Алик стал авторитетом на зоне, его стали уважать люди, которые были старше его. На зоне Алик, естественно, не работал, у него и так было всего в достатке. Его подельщики отбывали наказания в соседнем городе, тем не менее, он всегда поддерживал с ними связь. Вернее, связь он поддерживал только с Игорем, Димка скурвился. Игорь же считал себя обязанным Алику, т.к. тот взял на себя его срок. Так прошло долгих одиннадцать лет. Когда Алик освободился, жизнь на воле стала совсем другая. Его встретил бывший друг Игорь. Он в то время работал в одной из авторитетных бригад города. Игорь стал подтягивать Алика к себе. Но Алик не сошёлся со старшим членом этой бригады во взглядах и поэтому, не задумываясь, ушёл от них.. Он снова собрал свою бригаду. Начались будни.. Алик и его ребята собирали долги, дань на рынках, у барыг. Алик женился уже во второй раз, но жизнь все как-то не складывалась. Детей у него не было, а так хотелось своего маленького сынишку! Прошло уже достаточно много лет с тех пор, как Алик освободился. Но судьба зла! Его закрыли опять, но уже на три года, за рэкет. В зоне его уже знали, знали его кто по воле, кто понаслышке. На зоне Алик был авторитетом, на этот раз три года пролетели быстро, он их, можно сказать, даже не заметил. После освобождения Алик женился снова, но жизнь все как-то не складывалась. Галя совсем его не понимала. И тогда Алик нашел себе другую подружку, черную даму - ханку. Сначала кололся чтобы расслабиться, потом закумарил, игла стала во главе его жизни. Это очень угнетало Алика, ведь по своей натуре он был сильным человеком, закаленным жизнью. Дома все шло кувырком, да и на работе пошёл разлад. Коллеги его не понимали и не принимали его пристрастия. Жизнь катилась по наклонной. Так прошло почти три года. И судьба-злодейка преподнесла ему сюрприз… С Галей Алик тогда уже не жил, да и зачем? Вечером к нему домой пришёл пьяный человек, человек, который когда-то принес ему не мало неприятностей. В споре Алик не удержался, ударил его основанием ладони в нос, в прыжке пнул его в живот. Человек сразу обмяк и повалился на пол. Алик знал, что он убил его, он знал этот удар, знал его силу. Ведь не даром же столько лет на зоне он отрабатывал этот удар. Алик мгновенно протрезвел. Была ночь, когда он выволок труп мужчины в подъезд. Он ушёл в бега, он знал, что объявят розыск. И действительно розыск объявили сразу, потому что менты знали к кому мог придти этот человек. Алик сначала жил за городом, потом в самом городе. Он понимал, что всю жизнь так продолжаться не может, когда-то настанет всему этому конец. Милиция посадила засады везде, где только было возможно, и были как раз в том месте, где скрывался Алик. Долгими бессонными ночами он наблюдал за ментами, не зная, что делать. В конце концов он сам сдался. Задержание его, конечно, было страшным, его сильно избили, положили на землю, старались унизить. Просидел Алик в КПЗ трое суток, ребята его забрали под залог. Началось следствие, Алик заплатил очень большие деньги адвокату и дело его было закрыто. Он продолжал колоться, хотя уже не так много. Летом того же года Алик повстречался с Юлей, она была моложе его на двадцать лет. Она сразу влюбилась в него, да и он тоже полюбил. Алик бросил употреблять наркотики.. У них родился чудесный малыш. Алик был самым счастливым и любящим отцом на свете. Казалось им, что счастью не будут конца, но… Алика застрелили ранней весной, утром в подъезде его дома, он шёл выгуливать собаку… А маленький Андрюша треплет свою молодую, но уже успевшую постареть маму за юбку и заглядывая ей в глаза спрашивает: "А когда придет мой папа?" Юля ничего не отвечает, только лишь вытирает брызнувшие из глаз слёзы.
Родители мои узнали, что я колюсь примерно через год, с начала моего систематического употребления. И как-то раз, глядя на мою уделанную физиономию, мама мне сказала: "Ох, лучше бы ты водку пил…" И вот, по прошествии дней пяти-шести после этих слов, случилось мне попасть на день рождения моего одноклассника. Встретились мы случайно на улице, и он позвал меня к себе. Там было много народу, почти все мне были знакомы. Я был рад увидеть своих одноклассников. Настроение у меня было намного больше, чем отличное и когда мне налили штрафную я с радостью выпил за встречу. После первой и второй промежуток небольшой, замахнул и вторую, и третью. Я был раскумаренный, и дома у меня лежала ханка в холодильнике, так что пить можно было, не боясь похмелья. Хочу заметить, что ханка - это очень хорошее лекарство с похмелья. Я знаю нескольких человек, которые подсели на иголку именно таким образом, то есть сначала просто снимались с похмелья, ну а потом… Ну, я сейчас не об этом. Так вот, напился я тогда в стельку. Говорить не мог, лишь произносил нечленораздельные звуки. Мы набрали с собой водки и пошли на дискотеку. На дискотеке я отрубился на часок, а когда проснулся, то мне сразу налили полстакана. Пили водку "Зверь" и запивали пивом. От такого коктейля меня опять быстро размазало. Я не помню вообще, что происходило на дискотеке, но, как мне потом рассказывали, почудил я на славу. Я подошёл к бару, выхватил из рук какого-то паренька бутылку пива. Он, конечно же, стал возмущаться. Я взял его левой ладонью за подбородок, он ожидал, что я ударю его по лицу правой и отклонил лицо назад. Я же в это время ударил его правой в живот. Он согнулся, и я поочерёдно, сначала правой, потом левой стукнул его по голове. Он упал на пол и я стал пинать его ногами. Действительно, водка "Зверь". Пацаны вовремя меня увели оттуда. Там менты подняли кипеж, бегали, искали меня по всей дискотеке. Мы вернулись обратно на квартиру к имениннику. Попив там ещё водки, я собрался идти домой. У меня в голове возникла мысль: "Хочу уколоться". Я встал и пошёл одеваться. На дискотеке я встретил подругу Любу, у нас с ней чисто дружеские отношения, как между двумя старыми, добрыми друзьями. Она не хотела, чтобы я уходил один и тоже собралась со мной. Когда мы оделись, вернее, когда она одела меня и оделась сама, к нам подбежали с двумя рюмками, мол давайте на посошок. Люба отказалась, а я замахнул. Берегов-то я в тот вечер уже не видел, налили бы две, выпил бы и две. В общем, выпил я посошок этот, закурил сигарету и последнее, что я помню после этого, - это как мы с Любой спускались по лестнице. Дальше пишу по её рассказу. Вышли мы с ней из подъезда и направились в сторону моего дома. Время уже было, примерно за два часа ночи. На улице тишина. Ни единой души. Крупными хлопьями медленно падал снег. И тут над нашими головами раздались хлопки. Видимо, какие-то детишки кинули из окошка несколько петард. Я же испугавшись, да ещё и спьяну, достал свою "Беретту" и стал стрелять по окнам. Люба сбила меня с ног и громко закричала мне прямо в ухо. Это немного меня отрезвило. В соседнем доме жила её подруга, и Люба потащила меня к ней. Оттуда в окно мы видели, как приехали милицейский "Уазик", из которого выбежали менты в бронежилетах, с автоматами и стали рыскать по всем подъездам и подвалам в ближайшей округе. Мы подождали, пока они уедут, и я пошёл провожать Любу. Я проводил её до дома, а сам купил в ларьке бутылку водки, разбудил своего соседа, и мы её выпили. Про ханку я почти забыл, такое у меня было в первый раз, чтобы я забыл про ханку, и потом не было такого никогда. Я поднялся домой. Когда мама открыла дверь и увидела меня, то у неё глаза не то, что на лоб, а, наверное, даже на затылок полезли. Я прошёл в свою комнату, там разделся, разулся, включил музыку на полную катушку. Тут в комнату забежала мама и говорит: "Ты чего, с ума сошёл?" И убавила громкость. Я стал грубить ей, материться и орать, что хочу слушать музыку. И снова прибавил громкость. Мама выдернула шнур. Я стал прыгать на неё и забирать шнур. Она убежала в спальню и позвала отчима, который сюсюкаться со мной не стал, а просто нанёс мне пару ударов. Я успокоился. Лёг спать. Проспав два часа, я подорвался. Ну и состояние же было у меня тогда. Не знающему человеку трудно представить, что такое кумар плюс похмелье. Причём жестокое похмелье и не менее жесткий кумар. Еле-еле я дополз до кухни, до своего спасительного лекарства. Наспех сварился, долго не мог попасть в вену - тряслись руки. Чудом я попал в вену иглой и прогнал ханку. Но сняло только похмелье полностью, а с кумара почти совсем не сняло. Я повторил процесс. После второго укола я уже раскумарился,. Я сел, закурил, налил себе чашку кофе и стал вспоминать, что же было вчера. Вспомнил я очень мало, отдельные картинки, да и то смутно. Вспомнил, как палил по окнам из пистолета, побежал к себе в комнату и обнаружил, что ни в кармане, ни в тайнике его нет. Я думал, что потерял его, и его нашли мусора. Совсем поникший, я вернулся на кухню. Тут проснулась мама. На моё пожелание доброго утра, она не ответила. Естественно, после моих чудес и оскорблений, причём трёх, четырёх этажных, непечатных оскорблений, ей не очень-то хотелось со мной разговаривать. Да не то, что разговаривать, она смотреть на меня не хотела. Вот так вот, молча, мы провели всё утро. А когда пришла Люба и стала рассказывать, как я чудил на дискотеке, мама вообще была на грани приступа. Представляю, что бы было, если бы мама узнала, как я палил по окнам. Да, кстати, пистолет был у Любы, она забрала его у меня, когда мы заходили к её подруге. И утром она отдала его мне, взяв с меня клятву, что я больше не буду его таскать постоянно с собой. Ну, а мама, когда я купил ей букет цветов, поставил их к ней в комнату и попросил прощения, сказала мне: "Короче, не надо больше вообще ни пить, ни колоться". Она поняла, что ошибалась. И чтобы исправить свою ошибку, потащила меня к наркологу, чтобы я перекумарил. Но это уже другая история…
Я расскажу о своем двоюродном братце Толе и его жизни. Мы росли в одном городе, жили в одном и том же районе. Вместе окончили одну и ту же школу. Ещё в школе он начал выпивать. Сначала как и все, ради удовольствия, расслабления, и для утверждения своего "я" в кругу своих друзей. Потом, отслужив в армии, вернулся домой. Поступил в институт и начал попивать частенько после сессии, и так, ради удовольствия, и незаметно для себя втянулся в это пьяное дело. Учась в институте, женился. Сначала у него начались проблемы с учебой, стал пропускать занятия, потом неоднократно заваливал экзамены, но всегда укладывался в сессию. Дома с женой тоже пошли разборки после пьяных оргий. Короче, алкоголь овладел его мыслями, а в конце концов и разумом. Он начал после очередных попоек опохмеляться. Закончив институт, пошёл работать автомехаником, но и там зеленый змии доставал его. На работе тоже постоянно шли какие-то неурядицы (прогулы, объяснительные, выговора и т.д.). После очередного этапа пьяной разгульной жизни, он разошёлся со своей женой, но работать все же продолжал. Несколько раз менял работу. Женился во второй раз. В конце концов начал заниматься частным извозом на своих "жигулях". Через некоторое время, под давлением своей новой жены, он решил лечиться, а затем и подшиться. Продержавшись три года трезвым, он снова попытался попробовать как все пить, но вскоре после таких пробований снова скатился вниз с большей скоростью, чем раньше. Снова проблемы, снова больница… Ещё раз пробует подшиться на пять лет. Срок почти выдерживает - четыре года восемь месяцев. Ждет, когда закончится срок, просто до безумия ждет. Жена говорила, что каждый день напоминает об этом. Снова начинает пробовать "как все" и однажды уезжает к себе на дачу. Потом через несколько дней туда едет его жена, т.к. дома он не появлялся почти четверо суток. Там она его застает чуть живым. Пока он спал, она позвонила его матери, чтобы та приехала, т.к. не знала, что ей делать дальше. Приехала мать, и послала за его родным братом, чтобы тот приехали угнал его машину в гараж в город. Проснувшись, видит, что права у него вытащили и забрали ключ от машины. Опохмелился, (видимо у него где-то заначка припрятана была). Послал мать в магазин за литровкой, говорит, что будет отходить водочкой. Пока мать ходила в магазин, он напрямую соединил проводки зажигания "жигулей" и уехал… Как потом рассказала мать: "Мне, конечно, было не по себе, когда вернувшись из магазина увидела, что ни машины, ни его нет - обманул. Но я знала, что у него были здесь друзья. И может быть он где-то здесь на даче ездит, т.к. без прав он бы не рискнул поехать домой в город. Но его не было и ночью…" Утром мне позвонили его отец и мать и рассказали, что Толик разбился по дороге в город, и что они едут на его опознание в морг. Смерть была страшной. Он врезался в "КамАЗ", "жигулям" снесло крышу, а ему самому пол черепа. Вот так в тридцать семь лет он закончил свою жизнь.
